Балахнинские изразцы – уникальные исторические предметы
Еще в XVI веке появились они на стенах домов сел и городов Руси — сверкающие нарядными красками керамические изразцы — кафли, как их тогда называли. Безвестные мастера украсили диковинными цветами и фантастическими зверями, причудливыми узорами и целыми сюжетными композициями соборы в Дмитрове и Старице, храм Василия Блаженного, печи в Теремном дворце Московского Кремля. Нашему музею печные изразцы принесла Ольга Ивановна Яшина, они найдены в Подновье в бывшем доме купца Костромина. Фрагменты архитектурных изразцов подарили художники Быкова Татьяна Васильевна и Рыбаков Павел Константинович.
Славилась своими изразцами Балахна. Красочные балахнинские кафли с рельефом причудливых, часто сказочных птиц были «ходовым товаром» на ежегодных волжских ярмарках. Их и сейчас можно увидеть в Костроме, Юрьевце, Пучеже, Котунках и в самой Балахне. В Балахне существовало 27 небольших кустарных предприятий по производству изразцов. Для украшения домов и печей изразцы старались подбирать один к одному в соответствии с художественным замыслом мастера так, чтобы составить непрерывную красочную лепту-работ. Рисунок отличается упругими, четкими линиями, подчеркнутым цветом, композиция гармонична и уравновешенна. В своей книге «Кустарные промыслы в последней трети XIX – начале XX в.» кандидат исторических наук, директор Балахнинского музейного историко-художественного комплекса, Мария Вячеславовна Карташова рассказывает о печных и архитектурных изразцах. Изучению промыслов, в том числе и изразцов, Мария Вячеславовна посвятила несколько лет.
Изготовление изразцов было делом трудоемким и кропотливым. Глину заготовляли заблаговременно, две-три зимы вымораживали, многократно перелопачивали и переминали для придания ей эластичности и однородности, чтобы потом, при обжиге изразец не «повел», не вышел из печи кривым. Изготовление высокохудожественной формы требовало от резчика безупречного вкуса и точного ощущения материала.
Производством кафлей занимались не только в Балахне, но и во многих местах России. Каждое из них было известно своими излюбленными, передающимися из поколения в поколение сюжетами и темами, и великолепное многоцветье изразцов, созданных народными умельцами, до сих пор радует нас.
Изразец с самого начала был предметом роскоши, украшать изразцами дома или ставить в них изразцовые печи могли позволить себе только члены царской семьи, приближенные к ним бояре и настоятели крупных монастырей. Расширение изразцового промысла позволило несколько удешевить их изделия и расширить ассортимент, дифференцированный по качеству отделки и ценам. С конца XVII, в первой трети XVIII вв. изразцовые печи вошли в обиход более широкого круга населения: купцы, богатые ремесленники или мещане ставили в своих домах изразцовые печи. Во всех каменных жилых домах XVII–XVIII вв., сохранившихся в древних русских городах, изразцовые печи были в каждой жилой палате. К сожалению, сейчас мы можем любоваться этими уникальными украшениями только в музеях или сохранившихся особняках того времени. Те, кому приходилось побывать в палатах бояр Романовых на Варварке, или в палатах Юсупова в Москве, в Поганкиных палатах в Пскове, в посадском и купеческом домах в Суздале, могли увидеть, как украшает интерьер изразцовая печь. Богатые пластикой формы печи покрыты ярким многоцветным ковром орнамента, если это печь ренессансного типа. или изящным кружевом узоров, если она барочная расписная. Но кроме чисто эстетического эффекта оформления интерьера, организации плановой структуры жилья изразцовая печь благодаря тематическим изображениям на изразцах несла еще смысловую нагрузку. Ведь в те времена в домах не было книжных полок. Изразцы можно было рассматривать, как в более поздние времена – лубочные картинки.
Формирование орнаментов на изразцах – особая тема. В их развитии аккумулировались и особенности русского художественного сознания, понимания, что и как должно и можно изображать: в отличие от западноевропейских изразцов, в России никогда не делали портретные изразцы, все изображения были условны, обобщены, лишены натуралистических подробностей, многие из них были наделены символическим смыслом отражения картины мира
Великолепные образцы ее до сих пор мерцают и переливаются – ярким синим, желтым, коричневым и белым на выразительном бирюзовом фоне – и в богатейших наличниках и фризах ярославских храмов, и в поясах соборов Нижнего Новгорода и Балахны, и в далекой церковке в Лухе, в трапезной Вяжищского монастыря под Новгородом, в Богоявленской церкви в Соликамске, именно балахнинскими изразцами искусно был украшен храм Василия Блаженного. Очень жаль, что из-за невнимательного отношения к собственной культуре, к самобытным уникальным промыслам многие памятники разрушены и утеряны. Последователей мастеров уникальных изразцов уже нет.